Недавно Антон Коробейников, исследователь из Университета ИТМО, чьи работы находятся в области биоинформатики на стыке вычислительных методов, высокопроизводительных вычислений и математических методов в биологии, вошел в престижный список Highly Cited Researchers от Clarivate — в него попадают ученые, чьи публикации чаще всего цитируют коллеги по всему миру.
Это напоминание: научное влияние — не только про индекс Хирша и количество статей. И даже если вы только начинаете исследовательскую деятельность, полезно понимать, как устроены глобальные индикаторы признания. Кто считается «высокоцитируемым»? В каких ситуациях эти списки действительно работают — от международных рейтингов и конкурсных грантов до престижных премий? И почему стоит разобраться в них уже сейчас?
Но не все так просто: таких списков несколько, и каждый устроен по-своему. Один напоминает элитный клуб, другой — список потенциальных нобелевских лауреатов, а третий — открытую карту научного влияния. Давайте разберемся, кто их составляет, зачем они нужны и, главное, как вы можете использовать их в своей работе.
Highly Cited Researchers (Clarivate) — элита науки
Этот список, пожалуй, один из самых престижных и строгих международных перечней. Его публикует Clarivate, владелец базы Web of Science. Чтобы попасть сюда, нужно входить в лучшие 0.1 % ученых мира: те, чьи статьи за последние 11 лет регулярно входят в 1 % самых цитируемых в своей научной области и году публикации.
Отбор основан не только на цитировании, но и на многоуровневой проверке на целостность научного вклада. Clarivate исключает из анализа работы с признаками гиперсоавторства (более 30 авторов или групповое авторство), чрезмерной самоцитируемости и нестандартных паттернов цитирования, включая избыточную зависимость от ссылок соавторов. Такой подход гарантирует, что в список попадают не просто «много публикующиеся», а реально влиятельные исследователи.
Список охватывает 22 научные дисциплины, а также отдельную категорию Cross-Field — для ученых с междисциплинарным влиянием.
В 2025 году Clarivate присудила 7 131 награду Highly Cited Researcher 6 868 ученым из 60 стран. Некоторые исследователи получили признание сразу в нескольких областях, поэтому число наград превышает число уникальных персон.
Из России в этом году — пятеро: Антон Коробейников из Университета ИТМО, создателю геномного сборщика SPAdes, который сегодня используют исследователи по всему миру, Максим Молокеев (КемГУ), Артем Оганов (Сколтех), Владимир Романовский (ТюмГУ) и Карем Махмуд (УрФУ).
«Мне приятно, что я попал в этот рейтинг, но на самом деле наука и научная работа ― это работа целого коллектива…Надеюсь, что мы продолжим получать хорошие научные результаты безотносительно рейтингов и индексов», — отметил Антон Коробейников.
И это ключевая мысль: рейтинги — не самоцель, а отпечаток, который настоящая работа оставляет в научной среде.
Citation Laureates (Clarivate) — «почти Нобель»
А теперь совсем другой масштаб. Citation Laureates — это не рейтинг, а галерея великих. Clarivate каждый год называет ученых, чьи работы процитированы более 2 000 раз и при этом считаются «достойными Нобелевской премии».
Это редкость: из более 64 миллионов статей с 1970 года лишь 11 000 набрали такую цитируемость, а тех, кого признали должного уровня — всего 465 с 2002 года. И 89 из них действительно получили Нобелевскую премию.
Обычно на это уходит несколько лет или десятилетий. Однако в 2024 году разработчики алгоритма машинного обучения AlphaFold Дэвид Бейкер, Джон Джампер и Демис Хассабис стали Нобелевскими лауреатами по химии всего через две недели после того, как их отметила Clarivate.
Top 2% Scientists (Scopus/Стэнфорд) — большая карта влияния
Если Highly Cited Researchers от Clarivate — это элитный клуб, куда попадают менее 0,1 % учёных мира, то Top 2 % Scientists, составляемый исследователями из Стэнфордского университета на основе данных Scopus, — это своего рода открытая карта глобальной науки.
В этот список входят 100 000 авторов, чьи показатели цитируемости помещают их в лучшие 2 % ученых в своей подобласти. Главное преимущество методологии — она смотрит не просто на количество цитирований, а на контекст: учитывается, были ли вы первым, последним или единственным автором статьи, как распределялось соавторство, и как много цитирований приходится на работы без самоцитирования.
Для каждого ученого публикуются два профиля: один охватывает всю карьеру, другой — только последний календарный год, что позволяет выявлять не только признанных лидеров, но и «восходящие звезды».
Вся база полностью открыта: любой желающий может скачать данные и проанализировать влияние коллег по интересующей дисциплине. Для России это особенно обнадеживает. В 2025 году в топ-2 % вошли свыше 1 000 российских исследователей. Это не означает, что они «лучше» или «хуже» тех, кто попал в Clarivate, — просто подход другой: шире порог отбора, но при этом глубже нормализация по дисциплинам и ролям.
Сравнение трех списков
Как использовать эти списки?
Для начинающих исследователей:
Если вы только вступаете на научную тропу, эти списки — отличная отправная точка. Найдите ученых, чьи работы входят в топ по вашей области, и прочитайте их ключевые публикации. Часто в них не только изложены важнейшие открытия, но и четко обозначены главные вызовы и направления дальнейших исследований. Это не просто литература, а дорожная карта вашей будущей работы.
Если вы только вступаете на научную тропу, эти списки — отличная отправная точка. Найдите ученых, чьи работы входят в топ по вашей области, и прочитайте их ключевые публикации. Часто в них не только изложены важнейшие открытия, но и четко обозначены главные вызовы и направления дальнейших исследований. Это не просто литература, а дорожная карта вашей будущей работы.
Для авторов и постдоков:
Хотите понять, насколько ваш вклад заметен в глобальном контексте? Проверьте себя в открытой базе Top 2% Scientists (Scopus).
Хотите понять, насколько ваш вклад заметен в глобальном контексте? Проверьте себя в открытой базе Top 2% Scientists (Scopus).
Там вы увидите не только общий c-score, но и роль в соавторстве, влияние без самоцитирований, сравнение с коллегами по подобласти. Это помогает не только оценить текущую позицию, но и спланировать следующие шаги: стоит ли публиковаться чаще, искать международные коллаборации или сосредоточиться на фундаментальных работах, а не на «быстрой» продуктивности.
Для университетов и научных центров:
Прозрачность в науке — это конкурентное преимущество. Когда университет регулярно появляется в международных рейтингах, поддерживает видимость своих исследователей, а его ученые системно публикуются в топ-журналах, он становится заметным на мировой научной арене. Такая видимость превращает вуз в магнит для талантов — от перспективных студентов и аспирантов до признанных ученых и международных партнеров.
Прозрачность в науке — это конкурентное преимущество. Когда университет регулярно появляется в международных рейтингах, поддерживает видимость своих исследователей, а его ученые системно публикуются в топ-журналах, он становится заметным на мировой научной арене. Такая видимость превращает вуз в магнит для талантов — от перспективных студентов и аспирантов до признанных ученых и международных партнеров.
Но помните главное: рейтинги — это зеркало, а не цель. Цитируемость может отставать от реального прорыва на годы. А в некоторых дисциплинах, например, в гуманитарных науках, она вообще не отражает влияния адекватно. Поэтому используйте рейтинги, но не ставьте их выше здравого смысла. Их главная ценность — помочь найти тех, кто действительно двигает науку вперед.
